Пресса, Интервью, пресса о группе, обсуждения интервью с участниками, ссылки Опции

[Паранойя]

Выкладываем ссылки на статьи о группе из интернета и печатных изданий, обсуждаем интервью с участниками Король и Шут.

[skifa]

а можно еще 1, 2 и 4?

[Spaun]

а можно еще 1, 2 и 4?

Конечно.Начну с первого


АРХИВНОЕ, НЕОПУБЛИКОВАННОЕ ИНТЕРВЬЮ С "КОРОЛЬ и ШУТ"

КОГДА МЫ БЫЛИ МОЛОДЫМИ…

Вступительное слово.
Это интервью в силу разных причин так и не было нигде опубликовано. Оно было взято, когда группа «Король и Шут» только-только начала набирать популярность. Зал клуба «Спартак» они уже собирали с легкостью необыкновенной. На группу начали поглядывать продюсеры. Но Александр Гордеев станет директором «КиШ» только через год, тогда и покатится по всей стране волна «кишемании». А к моменту этой встречи ребята первый раз выступили на стадионе и только собирались выпустить альбом «Герои и Злодеи».

1. Репетиция
Чем выше мы поднимались по лестнице, тем слабее становился запах кофе, зато вовсю проявляла себя плесень и отсыревшая штукатурка, грозившая обвалиться прямо на голову. Откуда-то из-под крыши стали пробиваться звуки баса и барабанов. И вот последний этаж. Тяжелую дверь нам открывает Маша, и мы проходим в комнату, где Горшок громко внушает басисту: «Здесь нужно играть вот как!». Балу начинает терзать свои четыре струны, и Поручик начинает подыгрывать на барабанах. Горшок поворачивается к Поручику: «Это разве ритм?!» Кажется, что его кожаные штаны сейчас яростно заскрипят. Ребята опять начинают играть. К ним присоединяется со своей гитарой Яша, но тут звонит телефон. Яша снимает трубку: «Да? Ага, угу. Хорошо». Поворачивается к Горшку: «Князь звонил. Будет через полчаса». Балу: «Ладно, давай играть». Горшок: «Какой играть! Вон, пришли интервью брать». Репетиция, однако, продолжается. Со стены на это все взирает «Секс Пистолз». Над ними висят шедевры Князя – шаржи на друзей-музыкантов. На столе лежит свежий рисунок – жуткая щербатая девка с папиросой во рту. Над рисунком надпись «Дочь мелионера» («...мечта каждого музыканта», - всплывает в голове). В это время Горшок, наконец, всех «построив», подходит к микрофону и, перекрывая гром музыки, начинает петь. Но вдруг замолкает, и глядя куда-то в стену, говорит: «Черт, слова забыл».

2. Перекур.
Горшок начинает искать свою куртку, в которой лежит курево: «Где моя куртка?», тут же ее находит за стулом. «Ну вот, опять уронили...», - он достает «Беломор», закуривает и выходит в коридор. Оказавшись рядом с ним на диване, достаю диктофон и спрашиваю: «Кто-нибудь еще говорить будет?» Горшок кричит: «Эй, кто-нибудь! Будете говорить?» В дверях появляются Балу и Яша. Балу: «Поручик отказался». Горшок поворачивается ко мне: «Кажется мы виделись в «Ливерпуле»?» «Да-а-а...», - говорю я. В голове всплывает картина: презентация, зал заполнен музыкантами, Чиж, Егор Белкин и Настя Полева попивают пиво, вокруг Бутусова с семьей вьются журналисты, только что приехавший из Америки Женя Федоров душевно беседует со спонсорами; за угловым столиком Горшок с Князем зазывают официантку: «Девушка, принесите нам коктейль, но розовый мы уже пили, и зеленый тоже, и желтый с ягодками...». Миловидная официантка говорит: «Попробуйте «Маргариту». «Нет, марганцовку мы не любим», - тянет Горшок.
«У тебя нет сигареты? А то, Горшок один «Беломор» курит», включается в разговор Балу. Потом сигаретку стреляет Яша и, вынырнувший из дверей Поручик. Потом сигарету берет Горшок, отрывает у моего «Camel light» фильтр и мы вместе курим.

3. Ближе к делу.
«У вас есть фотографии?», - спрашиваю я. Поручик подходит к шкафу и открывает его: «Сколько угодно!» Достает одну из них и задумчиво ее рассматривает. Горшок, взглянув на нее мельком, говорит: «Мне не очень нравится. Там Князь не очень получился», Балу берет фото в руки, смотрит и говорит: «Да, не очень хорошая», потом складывает ее пополам и начинает рвать. Все хором: «Эй! Ты что делаешь?!» Горшок забирает фотографию, любовно ее разглаживает, правда, без особого успеха, и протягивает мне: «На, держи». Я с сомнением смотрю на помятых и надорванных «Короля и Шута», но Поручик спасает ситуацию: «У нас другая, такая же есть».

4. Несколько вопросов.
- У вас готовится к выходу новый альбом.
Горшок: Да, у нас уже вышел только-только один более веселый, а тот который в процессе завершения – более коварный. Раньше у нас на альбомах было все подряд, а теперь мы решили придерживаться определенного настроения.
Яша: Мы решили в этом альбоме увеличить количество трупов.
Дальше всеми присутствующими начинают высказываться предположения, сколько должно быть трупов, какой давности и какого качества. Пытаюсь прервать эти рассуждения, чтобы перейти к более насущным вопросам.
- Князь прекрасно рисует комиксы. Вы это как-то используете в своем творчестве?
Горшок: Князь у нас известный сказочник.
Балу: Мы сначала пишем музыку, потом отдаем ее слушать Князю, и он что-то там придумывает. Получается рассказ на страничку - две. Он приносит нам, и если тема нам понравилась, то он пишет на нее текст.
- Миша, а ты пишешь стихи?
Горшок: Да, но так уж повелось, что текстами занимается Князь. Мы, еще когда играть вместе начали, решили, что нужно уходить от социальной темы – должна быть конкретная история, а не поток сознания, как любят писать наши музыканты. Наверное то, что делают они называется поэзией. И еще очень важно, чтобы в песне была мелодия, которую можно было бы спеть под гитару и хором.
- И давно вы встретились?
Горшок: Когда нам было по шестнадцать лет.
- Так что, получается, что группе десять лет?!
Горшок: Почти.
- И куда же смотрели наши замечательные музыкальные критики?
Яша: Наверное, на Гребенщикова и Шевчука.
- Ребята, вас можно назвать панк-группой?
Тут же стало ясно, что задавать этот вопрос не следовало. Все панки почему-то очень болезненно относятся к тому, что их причисляют к панкам, и всегда стараются от этого откреститься. Поэтому, естественно, за вопросом последовали длинные и подробные объяснения со специальными терминами, которые сводились к тому, что панк – он только до тех пор, пока люди играть не умеют, а «Король и Шут» уже давно переступил эту черту, что доказывает публика, которая приходит на их концерты, и что концерты их вышли из разряда опасных. Я вспоминаю публику, которая ходит на концерты «КиШ». Но как не напрягаю фантазию, ничего кроме постылого слова «панк» на ум не приходит.
- Вы теперь вышли на другой уровень и даже выступили на стадионе. Что-нибудь изменилось для вас?
Горшок: Конечно, Мы создали сказочных героев и хотим, чтобы в них поверили все. Когда один или два человека увлекаются каким-нибудь учением – это тусовка. Но, если этим увлеклись массы, то это уже религия. То же самое хотим сделать мы. Позже уже только мы будем помнить, что наши герои придуманы, а в народе они будут жить вечно, как герои Толкиена.
Балу: Хорошо прогнал! На самом деле это так и есть. Идея, в которую поверил народ – истина.

5. Князь.
С Князем пришлось встретиться на следующий день. Он был подтянут, свеж (было утро) и хитро щурился. Это позже я поняла, что данное выражение лица у Андрея означает недоверие. Однако, куражиться в этот раз он все-таки не стал.
- Андрей, беседуя с ребятами, я забыла спросить, как будет называться ваш новый альбом?
Князь: «Герои и злодеи». Это будет злобный альбом, по жесткости текстов похожий на второй. Но по всем параметрам он будет отличаться от прежних работ. У нас все альбомы разные. Но «Король и Шут» все равно будет узнаваться.
- Нет желания написать песню о реальном злодее?
Князь: Про существующих уже персонажей писать не интересно. Я никогда бы в жизни не делал экранизации. Мне гораздо больше нравится придумать идею от начала до конца, чем переигрывать кем-то придуманное.
- А ты не хотел бы писать полноценные триллеры?
Князь: Изначально мне хотелось быть режиссером, но я просто не знал, как им стать. Я знал только, что это длинный путь, а хотелось все и сразу, как сейчас. Поэтому, когда мы с Мишкой встретились, я понял, что можно компенсировать свое желание, придумывая сюжеты на музыку. И таким образом зритель будет представлять себе фильм, который бы я хотел снять. Соответственно все песни стали сочиняться, как песни-истории. Возможно, потом, когда у нас будет больше возможностей, мы будем снимать высокохудожественные такие же клипы и, а может быть и художественные полнометражные фильмы.
- В которых будете сами сниматься?
Князь: Но мы же артисты своего театра. Зачем нам нанимать кого-то? Мы вполне самодостаточны.
- Есть у группы желание или намерение стать когда-нибудь респектабельными?
Князь: Ну, смотря в чем. Если тексты и музыка, которую представляет группа, то – нет. Там как раз нужна незаурядность. А в плане бытовых вещей, конечно, хочется, чтобы происходило все более правильно. В юности мы потусовались достаточно. Хотя лично для меня респектабельность большого значения не имеет.

Послесловие.
С тех пор утекло много времени. Группа действительно стала культовой для поколения современных тинейджеров. В группу пришел Ренегат. «КиШ» умудрился получить премию «Авации», как лучшая рок-группа года. И вообще, все стало более гладко и сыто. Я не фанатею от творчества «КиШ», но уважаю группу за то, что «КиШ» - единственная группа в нашей стране, которая выступает не «за гарантию», а «на процент». Для тех, кто не понял, поясню. Гарантия – это, когда группа говорит, что они стоят столько-то и дайте нам денег до концерта, иначе мы к вам не приедем. А процент – это когда группа, говорит, что возьмут, условно говоря, какой-то процент от прибыли, которую получили организаторы после проведения концерта.

21.02.03