Лукавая готика, Только чтоб не бояться, предупреждаю - мрачно (мягко говоря))) Опции

[Джейд]

Итак, ЛУКАВАЯ ГОТИКА

Действующие лица

Я - это я
Ты - это тоже я

Я никому не буду это показывать специально. Быть может, кто-то сейчас следит за моей истерически-спокойной рукой, которая пишет эти строки, так пусть этот кто-то сгорит в аду. Тот, кто сейчас это читает или слушает, пусть не боится: ибо это адресовано не ему лично… И если он или она презрительно назовёт это пошлым и избитым, то пусть лишится невежа способности говорить.
Моё лицо с большими потухшими глазами, в которых застыла могильная обречённость. Скулы выступают острыми углами. Чёрные губы тонкие, как у вампира. На щеках зияет чёрный румянец жуткой смерти. Моё тело – воплощение голода, я не ела и не пила уже давно. Ибо еда продлевает жизнь, в которой я уже не нуждаюсь. Поэтому от приёма пищи я напрочь отказалась. Но в моём теле, которое одной ногой уже стоит в чёрном гробу, есть кое-что зловещее. Благодаря тому, что я захотела посвятить себя в некроманты.
Мои движения медленны и мучительно пугающие, но я могу в один миг оказаться в другом углу той Пустой Комнаты, если замечу хоть малейшее движение или уловлю хотя бы шепчущий шорох. Лунный свет льётся непонятно откуда и освещает моё тело, подобное скелету в чёрном одеянии. Моя костлявая рука с длинными пальцами коснулась стены, оставив корочку льда.
Мой голос лишён эмоций и чувств. Он однообразно выговаривает каждое слово, медленно растягивая его, как резину. Это невозможно назвать звуком. Он исходит из самого исчадья ада, и пробирает до самых костей леденящим морозом, вызывая судорожные мурашки на спине и внутреннюю агонию.
В Полнолуние на кладбище я встаю из гроба и прогуливаюсь средь могильных плит. Завывание оборотней и шорох крыльев летучих мышей – вот всё, что я слышу. Мантия стелется по земле, оставляя за собой красную дорожку, которая, при Луне, рисует на земле картины, непостижимые разумом. Капюшон наполовину скрывает белое лицо в трупных пятнах; глаза светятся голубым душераздирающим холодом далёких звёзд. Руки сложены на груди, пальцы переплетены. Я вижу деревянные кресты, которые обволакивает красная дымка. Они обычные люди, и их дух привязан к могиле, словно тоже погребён, вместе с телом. Ничтожество. Мой запредельный, потусторонний взгляд буравит и сжигает смертельным ужасом душу тех, кто спит. Я возьму острый нож у королевского палача, оставлю на его месте могильную землю и дощечку от своего гроба. Меня боятся католические священники, на шее у которых большой крест, весь золотой и усыпанный драгоценными каменьями. А у меня перевёрнутый. И огнём жжёт пентакль на плече. Священнослужители падают на колени в суеверном ужасе. Я прохожу стороной, даже не взглянув.
Если меня разгневают, то, лишь движением руки, я порву в клочья жертву, которая будет извиваться у моих ног в предсмертных конвульсиях. Я знаю толк в пытках. Я купаюсь в океане крови. Хватка моих рук железная. Приведу тебя в Пустую Комнату, лишу еды и питья на несколько лун, бесстрастно выну нож, смачно перережу тебе горло. Алая кровь хлынет фонтаном. От наблюдающих, неестественных стен поражающим эхом отразится твой громкий вопль невыносимого ужаса, ты в мышеловке. И в твой крик будет вплетаться мой сатанинский смех под раскатистое звучанье органа в кромешной тьме…

[Раион]

Оригинально. Больше похоже на вырезку с какого либо произведения, чем на что то цельное и отдельное. А так не плохо.

[Джейд]

Дык вот я специально так. Чтобы не было трёх частей: вступления ну и так далее. Как миниатюра. Чтобы мелькнуло всеми своими красками, а читатель потом сам анализировал.

[GentlePoison]

Весьма и весьма(IMG:http://forum.korol-i-shut.ru/style_emoticons/default/26.gif) ) Образность потрясающая, мне понравилось.

[Джейд]

Чтож, спасибо)

[Тамада]

Супер! Обажаю такие вещи, когда словно одним глазком заглянул в другой мир. Здорово!

[Afina]

очень даже понравилось) ждемс еще)

[(Joker)]

Очень хорошо написанно!
Я тоже пишу подобные тексты, но в стиле группы Lacrimosa.

[Кузявочка]

Джейд,
все очень сочно описано, круто, очень круто. Так, первое прожевали, посмаковали и проглотили с удовольствием, второе будет?)))

[Gunner]

Хорошо.=)))))))Вполне понравилось.
Выложи еще какое-нибудь произведение!=)Оно же будет?

[dreamy girl]

Очень оригенально! Мне понравилось! (IMG:http://forum.korol-i-shut.ru/style_emoticons/default/1.gif)

[Джейд]

Спасибо большое! Я, вообще-то, не планировала больше выкладывать, но так уж и быть (только название темы хотелось бы поменять, раз уж дальше собираюсь делиться своим творчеством)))

Незаконченная история одного некроманта.

Звёзды ярко сверкали на ночном небе. Круглая луна в очередной раз обратила свой взор на Землю. Но городские фонари затмевали своим полубездушным светом сияние Луны. А ветер шелестел в неестественно покрашенных деревьях, кое-где слышался шум пробегающей машины. «Здесь совсем не слышно того, что бывает ,например… в пустыне, - подумала Она с лихорадочным блеском в зелёных глазах, наблюдая с крыши девятиэтажки всё это. А мысли были далеко… там, где когда-то были истинно Её звезды. «Ожидания поют колыбельную Вере, и засыпает она под ядовитое пенье, - подумала Она, но, уже насмехаясь, - потеряла. Бездействие и ммм… Пустота, - на этом , казалось бы, слове Она лукаво и игриво перегнулась через край крыши и разглядела где-то далеко внизу серый асфальт,- всё это слишком примитивно. И, быть может, немногие думают об этом с диким хохотом, готовым сорваться с губ и полететь над городом… да какое там над городом, над самими звёздами! , - Она сжимает кинжал, блестящий при Луне, подносит его к сердцу, замахивается, - А-ха-ха, как жрецы Теночтитлана. Вот только не хочу, чтоб презренная крыша обычного дома была жертвенным камнем, - всё с той же усмешкой, - а что бы ещё придумать? Вены. Горло. Харакири? Пошло. Если утопиться, то только в самой великой реке – в Ниле; разбиться, прыгнув с самой высокой горы – с Джомолунгмы или Эвереста. Даже если и так, то потом – что? Ха, не хочу кануть в «сладкую» Пустоту, не отомстив презренным звёздам!», - уже почти кричала Она в экстазе. Внезапно лицо Её переменилось, с него сошла та дикая маска, сошла и превратилась в пыль, но Она тут же закрыла лицо руками и еле слышно прошептала: «Но разве я могу позабыть то, что было раньше между Ними и мною? О, Господи, ведь Вы же знаете, что говорю я так лишь от отчаяния. Как бы всё ж не кануть в Пустоту… И если это испытание, то уж слишком! Осторожнее…»
Дивная мечта сжигала Её изнутри. Она вспомнила, что одно из Полнолуний было посвящено лишь Ей и только Ей. Тогда Она увидела то, чем совсем не было возможности воспользоваться. И снова Луна буравила взглядом Землю, но её взор обходил Её стороной. «О, Небо, почему?, - мысленно вскрикнула Она, извиваясь в душевных конвульсиях, - где всё обещанное? Надо же, сама Вера отнимает у меня веру! Это изуверство с их же стороны! Измена! Предательство!»
И теперь кажется, что первородная жажда мести является Её истинным лицом. «Теперь впаду в этот немой экстаз с головой, но буду действовать, и экстаз перестанет быть немым! Вот, изменники, глядите, тем кинжалом, которым я хотела остановить своё сердце, я рассекаю небо! Звёзды падают с него! Я – само Зло!!! И это по воле тех же Небес! Но очень жаль лишь мою бывшую мечту, я у вас же просила в великой битве со злом победить! Мечта моя достанется кому-то другому, обратится против меня, и уже со мною будут вести битву, со Злом! Жалко ещё Его… Но волк – тоже дикий и злой зверь! О, Волк, призываю тебя, приди, тебя они тоже предали, отомстим вместе! А если моя мечта сбывается, и я должна победить великое зло в самой себе? Ой, что это? Я опять неистово смеюсь! Это не то! А они не могли не понять! Сколько добрых знаков и вещих снов посылали они мне? Они открыто говорили, что знают каждый уголок моей души и обещали, что вот-вот всё будет, всё начнётся, всё продолжится. И что же? Долгие, томительные дни ожиданья проводила я. Мне нечего было поделать! Я всё ждала! Я им верила, и вера та была подобна небесному хрустальному собору, сверкающему всеми цветами радуги, и херувимы играли на арфе и пели божественные песни! Как восторгалась я всем этим! И вот вместо обещанного я познала Пустоту (ха, и вовсе не философскую), вместо собора остались одни развалины, херувимы превратились в демонов, их музыкальные инструменты, когда-то такие возвышенные, стали теперь жуткими инквизиторскими. И Они, те-которые-обещали, сами же, своими же руками в шёлковых перчатках, как игрушку, разрушили в пух и прах тот собор, каждая часть которого была так взлелеяна нами! А под их шёлковыми перчатками , словно под маской, хиромант увидит то, что, быть может, лишит его чувств. Я на их ладони не смотрела, но точно могу сказать, что это так! Я сама узнала об этом. Они уничтожили храм, но оставили фундамент. Быть может, на нём я могу построить лучший замок, обратившись в новую веру? Не раз я им угрожала, что сделаю это, но тогда терпение у меня ещё оставалось. Вот сейчас сжимаю в руках символ чужой веры. В веру? Ха! А они так и останутся безнаказанными? Они – это демоны или же боги? Неважно! Я, конечно, понимаю, что надо прощать и любить даже врагов, но… Но даже за долгие-долгие годы я не обрету такой же былой веры, а она же мне нужна прямо сейчас. Иначе, не только тело, но и душа просто умрёт от изнеможения, хоть душа и бессмертна. Они искоренили самым жестоким образом из меня веру! Они были подобны злому человеку, который яростно, рывками вырывал из живительной почвы сильное растение, которое сопротивлялось из последних сил. В конце концов, человек победил, вырвал цветок с корнем и тут же бросил. Быть может, пошёл рвать другие души и сердца…
Значит, больше веры я не обрету никогда. Но надо ведь что-то делать! И остаётся только одно: резвиться безумной феей среди развалин и руин храма и плясать у костра с демонами – бывшими херувимами. Но нет! Тогда же я стану им подобной! Есть ещё кое-что, и на это сил хватит. Я вытащу из земли сам фундамент храма бывших богов, чей настоящий облик узрела моя искалеченная душа. И я найду в себе силы на это! Помнится, что когда-то я клялась им никогда их не предавать, но что уж говорить, раз они сами… ну ладно, довольно об этом! Музыкальные инструменты превратились в инквизиторские – ах, как я люблю Средневековье! Камера пыток в подвале бывшего храма, которую раньше я не замечала, и в ней готовили пытки для меня! Что ж, в этом деле они искусны, нету им равных! Что? Нет равных?! Слышите, слышите мой безумно-дикий смех?! Я же отомстить вам собираюсь!
Безжалостно разрушив фундамент, озираясь по сторонам в поисках предателей, я возвысилась над демонами, и они превратились в пыль. Где ещё можно увидеть такое величие? Моё жалкое физическое тело распласталось в луже невидимых кровавых слёз на крыше, а душа готова мстить! За предательство!»
Эхо подхватило Её слова и понесло их всё дальше и выше, туда, к звёздам, в которых Она видела теперь совершенно иное.
«А как им можно отомстить, - лукаво подмигивая, уже зная ответ, говорила Она, - что самое великое и всемогущее в мирах? Где можно найти такое страшное оружие, чтобы вернуться (Кстати, куда вернуться?) победителем с боя с такими врагами? Этому могут научить насекомые в любимой пустыне Роба Эль Калиех, тайные культы, величайшие маги и волшебники. Это зовётся Некромантией, дорогие мои. Не буду говорить обо всём раньше времени, но могу лишь предупредить: такого отмщения и таких пыток Вселенная ещё не видала. Я стану Королевой Некромантии наравне с Альхазредом, нас обоих предали. Я уйду в пустыню. Я познаю тайны мирозданья. Любовь свою я возьму с собой. И наконец – Я отомщу.
Месть свою я ставлю на последнее место, ибо Некромантия открывает такое… Мой чёрный плащ будет развиваться по ветру, глаза будут сверкать неистовым пламенем в свете Луны, и уже одним своим видом я буду наводить первобытный страх на предателей. Я свергну их с трона Небес, я потушу Солнце, Я сокрушу весь мир, и жалкие обломки его будут лежать у моих ног!
Я уже возвела новый чёрный железный фундамент и собираюсь строить исполинский готический замок с витражами, с обширной библиотекой, где будут находиться рукописные трактаты, в том числе и мои , с лабораторией и, конечно, замок не обойдётся без ещё более жуткой камеры пыток в трёх километрах от поверхности земли, в подземелье. В моём Королевстве всегда будет Полнолуние, но обращать на меня свой взор будут уже другие Луны, с другими лицами.
Месть подарит мне ещё и величие. Но не стоит забывать, что… хотя я и сама не знаю, Зло я или Добро… неопределённая… Я же сказала – окунуться в этот экстаз с головой. Так зло или добро? Это бывшая мечта говорит во мне…»
Всё Её тело сотрясалось то от смеха, то от рыданий. И всё же, движимая местью, Она пошла в направлении Роба Эль Калиех. И только самый тонкий слух смог бы уловить ЕЁ затухающий шёпот: «О, да, хочу такое доблестное величие… Но, Господи, ведь всё это я говорила сейчас лишь от отчаяния…» …

Продолжение следует…

[Afina]

превосходно) с нетерпением жду продолжения)

[Gunner]

Класс.=)Просим продолжения....

[dreamy girl]

очень понравилось! жду продолжение! (IMG:http://forum.korol-i-shut.ru/style_emoticons/default/1.gif)

[Джейд]

Ну, если честно, продолжение будет у героя. Я не продолжение ПРОЗЫ. А сейчас кое-что другое, я ведь не только про Мракобесие пишу)


При свечах

Прогуливаясь сегодня ночью по городу, можно увидеть то же, что и вчера, и позавчера, и завтра. И ощутить ту обыденность, которая давит на чувственные сердца. Но тише! Слышите: что-то не так. О чём трагично молчат выстроившиеся вряд фонари, о чём мерцают звёзды, какую тайну скрывает ночь под своим покрывалом? В домах гаснет свет, но если хорошенько поискать, то можно увидеть ещё кое-что, то, что не каждый день увидишь. На одной улице, на такой же бездушной, что и остальные, стоит один дом среди множества похожих. На пятом этаже свет не погашен. Казалось бы обычное дело. Но горит не лампа, источника не видно, свет какой-то живой, трепетный и не такой яркий. Как стало известно позже, этой ночью обыденность города погубила одно такое сердце.
Об этом напишут в газете словами, не берущими за душу, но стоит поведать эту живописную историю во всей её красе. «Молодая девушка покончила жизнь самоубийством по неизвестной причине», - так изуверски напишет газета. По новостям передадут это таким тоном, которым говорят, например, о погоде. Осмотр тела и найденных записей, которые грубо возьмут врачи или милиционеры, будет надругательством. И зачем чужим людям лезть, не постучавшись, выламывая хрупкие двери, не в своё дело?
Даже не знаю, с чего начать, такая трогательная история… Дверь в её комнату была заперта на все замки, какие только имелись. Страшно представить, как чужие будут туда вламываться, в обитель этой святыни. Но, надеюсь, хотя бы на миг зрелище, представшее перед их взором, тронуло хоть одну струнку сердца. Произошло это ночью, а под покровом тьмы это выглядело гораздо проникновенней…
На полу, в луже крови, распласталась девушка, прекрасная, как цветок, и тоненькая, как тростинка… Она была в лёгком платьице, чуть выше колена, изящные босые ножки были белы, как снег. На шее у неё был небрежно завязан изорванный, ярко-розовый шёлковый платок. Одну руку она держала у живота и сжимала в ней кинжал, отточенное лезвие которого и лишило её жизни, глубоко вонзившись в это прекрасное тело. Лицо её было кроткое, непорочное. Веки с длинными чёрными ресницами сомкнулись навсегда, и уже не будут блестеть жизнью её изумрудные глаза. Алые уста были приоткрыты, виднелись ровные жемчужные зубы. Но, увы, воздух уже никогда не пройдёт в лёгкие через этот маленький, как у марсианки, ротик. Её длинные золотисто-рыжие волосы прикрывали обнажённые руки.
Она была похожа на волшебную фею. Увидев её, можно было подумать, что она лишь только спит глубоким сном. Но её ухо, заострённое, как у эльфа, не услышит ваших слов. Она умерла. Она умерла так, как умирала бы королева средневековья в своём готическом замке, шпили которого вознесены к небу. Да и само её последнее пристанище походило на королевские покои…

…потому что возле её неподвижного тела были неряшливо разбросаны по всей комнате чёрно-белые рисунки, листочки бумаги, исписанные её изящным бисерным почерком, осколки разбитого маленького зеркальца, стеклянные шарики и лепестки красной розы. Ветер, влетавший в настежь открытое окно, шуршал этими листочками, играл в её волосах, пел ей на прощанье свою тоскливую песню. Возле неё лежала скрипка, окропленная кровью. На альбомных листках были нарисованы простым карандашом цветы: гвоздики, лилии, лотосы… А лепестки розы, красные, словно кровь, источали благоухающий аромат.
Помните тот трепещущий свет, который был виден из окна? На полу, на полках, повсюду были расставлены свечи… Их божественный свет отражался в осколках разбитого зеркала, в стеклянных шариках, в луже алой крови… При свечах её лицо казалось ангельским и святым, волосы пылали своим золотисто-рыжим светом, капельки крови на струнах скрипки, певшей когда-то плачущие мелодии в её искусных руках, казались сверкающими рубинами. Тень от ресниц падала на скулы. Трепещущий при дуновении ветра свет свечей рождал ту королевскую атмосферу.
А рядом аккуратно были сложены подпаленные тетрадные листочки. Последние письма.
А теперь представьте это сразу всё вместе… И если сердце ваше такое же чувственное, то в завывании ветра вы можете услышать небесное песнопение. И слёзы невольно орошат глаза. Такая трогательная смерть юной девственницы…
На опаленных листочках было написано следующее:

«И звуки скрипок за душу берут,
Нет, быть счастливой мне,
Пока я тут.
А музыкой гонимая душа
Всё дальше от земли взлетает,
Не спеша.

А свечи, что когда-то трепетали,
И рукописных книг страницы
Освещали,
Пускай проводят, словно верные друзья,
В последний путь земной меня
Не зря.

Но в миг последний меня чувство захлестнуло,
Я нежно к Божеству тогда
Прильнула.
Орган сыграет погребальный плач,
В витраж ударит луч, ведь я –
Скрипач.»

И вот это предсмертное письмо уже всё в слезах родных и близких. В комнате её суета. Ветер залетает в комнату и не даёт в руки чужим её рисунки. Похоже на жалкую попытку и в то же время на насмехающуюся игру. Сейчас она, вместе с ветром, смотрит на всё это с высока, тоскливо улыбаясь. Её уходящий вдаль, к мечте, силуэт соткан из лунного света. И в завывание ветра еле слышно вплетаются звуки самозабвенно играющей скрипки…

[Afina]

Доставляет огромное удовольствие читать твои произведения, картинка так и оживает перед глазами, особенно последнее понравилось

[Тамада]

Я чувствую гений автора... Это потрясающе...

[Джейд]

Немного философии...


БАЛАНСИРУЯ МЕЖДУ КРАСОТОЙ И ПУСТОТОЙ

Она больше никогда не будет улыбаться. И никогда не поднимет свой взор к небесам. Она пишет стихи и прозу, но в последнее время вдохновение не является частой гостьей. К ней оно приходит внезапно и почти всегда, когда неожиданно врывается в душу и сердце, лицо орошают слёзы. Порой это сладкие слёзы радости и надежды, и тогда рождаются светлые и трепетные песни в её устах. Но сейчас это были самые горькие слёзы, и рождается тёмная и безнадёжная проза, пропитанная пустотой. Похоже, изменчивое вдохновение слегка перестаралось, ибо в таком забвении самоубийство не кажется грехом.
Её тело бьётся в судорогах, изгибаясь. Стон не смолкает. Вот она прогнулась назад, впившись нервными пальцами в землю, и воздух прорезает полу-крик – полу-вой, исходящий из самого сердца. На шее чёрная ниточка. Ах, если б это была петля! Но жалкие остатки подорванной веры не позволяют это сделать. На этой ниточке висит то, что она лихорадочно сжимает в руках, то гневно стукая об стену, то покрывая бесчисленными поцелуями. Это сделано из отполированной латуни.
А когда слёзы заканчиваются, безответный и жалобный вопрос «Что же мне делать?» превращается в слова, подобные холодному льду: «Я отрекаюсь от вас». Теперь уж точно. Надеяться ей остаётся только на свой талант стихотворца. Её ПРЕДАЛИ. Ей больше НЕКОМУ молиться.
Вы представляете себе этот ужас, дорогой читатель? Когда в душе с оборванными крыльями, вынашивающей дивную мечту, меркнет свет когда-то искренней ВЕРЫ? У неё осталась лишь Любовь, и она будет к ней стремиться, иначе, неужели зря было Перерождение? Уж этого не может быть точно. У неё на данный момент нет Бога, но, гонимая жарко пылающим пламенем – Любовью, она сама станет Богиней. И будет невольно нести свет людям, стремясь к тому, кого любит и сердцем, и душою! Лишь для него! Представляете ли вы себе такую возвышенную Любовь, о, читатель? Или даже больше, чем просто представляете?..
Но, бывает так, что страдания свои человек преувеличивает. Она, сказав, что отрекается, именно это и сделала, то есть, преувеличила. Она имела в виду совершенно другое, что неизъяснимо. Но и иначе она не могла, ибо что ещё делать, находясь каждый день в опостылевших стенах и не видеть уже давно даже вещих снов? Только и остаётся, что проклинать то, что дорого, выражая так свою любовь. Это проклятье и есть самое красивое в горе. И оно становится ещё красивее, когда мы теряем всякую надежду и всё доходит до предела, потому что уже не замечаем этой красоты. Но так ли это? Не замечаем или её просто нет? Вот этот баланс – очень страшный.
Так говорю я и всё, что я здесь сказала – стократ преувеличено. Даже это.
А последующая проза будет рождена из смеси сладких и горьких слёз, ибо, как говорят, надежда умирает последней… <…>

[Gunner]

Отлично получается.=)))))))